Л.Спрэг ДЕ КАМП - Рассказы
HYPERPILOSITIS
Экзальтированный
ТАКАЯ РАБОТА...
Л.Спрэг ДЕ КАМП
HYPERPILOSITIS
- Мы восхищаемся великими достижениями науки и искусства. Но если
приглядеться к ним повнимательнее, окажется, что поражения могут быть
гораздо интереснее.
Слова эти произнес Пэт Вейсс. Пиво у нас кончилось, и Карл Вандеркок
вышел купить еще пару бутылок. Пэт, сгребя все жетоны, удобно откинулся на
спинку стула, выпуская большие клубы дыма.
- Это значит, - предположил я, - что ты хочешь нам что-то рассказать.
Хорошо, давай. Покер может подождать.
- Только не прерывайся на середине и не говори: "Это напомнило мне",
и не начинай новой истории, которую снова прервешь для еще одной и так
далее, - вставил Ганнибал Снайдер.
Пэт пронзил его взглядом.
- Слушай, ты, болван, последние три раза я не сделал ни одного
отступления. Если ты думаешь, что можешь рассказывать лучше меня,
пожалуйста. Вам что-нибудь говорит имя И.Роман Оливейра? - спросил он, не
давая Ганнибалу возможности принять вызов. - В последнее время Карл много
рассказывал нам о своем изобретении, которое, несомненно, сделает его
знаменитым, если он доведет его до конца. А Карл обычно заканчивает то,
что начал. Мой друг Оливейра тоже закончил начатое и должен был заслужить
славу, но не заслужил. С научной точки зрения он добился колоссального
успеха и, конечно, заслужил признание, но по причине вполне человеческой
успех обернулся поражением. Именно потому он руководит сейчас скромной
школой в Техасе. Он продолжает заниматься наукой и публикует статьи в
профессиональных журналах, но имелись все основания предполагать, что он
поднимется гораздо выше. Совсем недавно я получил от него письмо - он стал
счастливым дедом. Эго напомнило мне, что мой дед...
- Эй! - громко запротестовал Ганнибал.
- Что? Ах, да! Прошу прощения. Больше не буду. С И.Романом Оливейрой,
- продолжал он, - я познакомился еще будучи скромным студентом
Медицинского центра, где он был профессором вирусологии. И. - это первая
буква имени Хезус, которое пишется как Иисус и довольно обычно в Мексике.
Но в Штатах все посмеивались над ним, поэтому он предпочитал пользоваться
вторым именем - Роман. Вы, наверное, помните, что Великий Перелом -
являющийся предметом этого рассказа - начался зимой 1971 года [рассказ
впервые опубликован в 1937 году] с той страшной эпидемии гриппа. Оливейра
им заболел. Я пошел к нему за темой для реферата; он сидел, опершись на
груду подушек. На нем была самая отвратительная, какую только можно
вообразить, розово-зеленая пижама. Жена читала ему по-испански.
- Слушай, Пэт, - приветствовал он меня, - я знаю, что ты хороший
студент, но провались ты и вся группа на самое дно ада. Говори, чего тебе
надо, а потом иди и дай мне спокойно умереть.
Он дал мне тему, и я собрался уходить, когда пришел его врач - старик
Фогерти, читавший лекции по болезням пазух. Он уже давно бросил практику,
но поскольку боялся лишиться хорошего вирусолога, решил заняться случаем
Оливейры сам.
- Останься ненадолго, сынок, - задержал он меня, когда я шел к выходу
следом за миссис Оливейра, - и попробуй чуток практической медицины. Я
всегда считал, что мы должны вести занятия, на которых будущий врач может
научиться поведению у постели больного. Смотри, как я это делаю. Я
улыбаюсь Оливейре, но не строю из себя такого весельчака, что пациент
предпочтет смерть моему обществу. Вот одна из ошибок, которые совершают
некоторые молодые врачи. Заметь, я обращаюсь с ним довольно смело, а не
так, словно жду, что пациент разлетится на кусочки от малейшего дуновения
ветра... - ну, и тому подобное. Самое интересное началось, когда он
приложил стетоскоп к груди Оливейры,
- Ничего не слышу, - фыркнул Фогерти. - Точнее, слышу шорох волос о
мембрану. Пожалуй, придется их сбрить. Кстати, разве такой буйный
волосяной покров не редкость для мексиканца?
- Вы совершенно правы, - подтвердил больной. - Как большинство
жителей моей прекрасной страны, я индейского происхождения, а индейцы
вышли из монголоидной расы, волосы у которой довольно редки. Все это
выросло у меня на прошлой неделе.
- Очень странно, - сказал Фогерти.
- Еще как, доктор, - вставил я. - Я сам болел гриппом месяц назад, и
со мной была та же история. Я всегда стыдился своего безволосого торса, а
тут вдруг выросли такие заросли, что можно заплетать косички на груди.
Тогда я не обратил на это особого внимания...
Не помню уже, о чем говорилось дальше, потому что все трое заговорили
одновременно, но когда мы успокоились, то пришли к выводу, что нужно
провести детальные исследования, и я обещал Фогерти явиться завтра к нему
на детальный осмотр.
Сказано - сделано, но он не углядел во мне ничего особенного, за
исключением буйного оволосения. И разумеется, взял пробы всего, чего
только можно, для анализа. Я перестал носить белье, потому что оно меня
щекотало, а кроме того, волосы так грели, что оно стало не нужно даже
посреди нью-йоркской зимы.
...Краткий отрывок книги для ознакомления...
|