Роберт СИЛВЕРБЕРГ
НОЧНЫЕ КРЫЛЬЯ
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
1
Роум - город на семи холмах. Говорят, что в одном из ранних циклов он
был столицей. Я не знаю, ибо мое ремесло - наблюдать, а не запоминать, но
когда я впервые бросил взгляд на Роум, подходя к нему в сумерках с юга, то
понял, что в былые времена он действительно мог иметь громадное значение.
Даже теперь это огромный город с многотысячным населением.
Его прекрасные башни резко выделялись на фоне сумерек. Подобно
маленьким вспышкам мигали огоньки. Небо слева полыхало немыслимым
великолепием: солнце покидало свои владения. Развевающиеся лазурные,
фиолетовые и малиновые полотнища сталкивались и смешивались друг с другом
в ночном танце, который предвещал темноту. Справа от меня ночь уже пришла.
Я попытался отыскать семь холмов и сбился, но все же знал, что это великий
Роум, к которому ведут все дороги, и я почувствовал благоговение и
глубокое уважение к творению наших ушедших отцов.
Мы остановились возле длинной прямой дороги, глядя на Роум. Я сказал:
- Это хороший город. Мы найдем там работу.
Рядом вздрогнули ажурные крылья Эвлюэллы.
- И пищу? - спросила она высоким, похожим на звук флейты, голосом. -
И кров? И вино?
- И пищу, и кров, и вино, - сказал я. - Все, что пожелаем.
- Сколько нам еще идти, Наблюдатель? - поинтересовалась она.
- Два дня. Три ночи.
- Если бы я полетела, это было бы намного быстрей.
- Для тебя, - сказал я. - Ты бы оставила нас далеко позади и никогда
больше не увидела. Ты хочешь этого?
Она подошла ко мне и погладила грубую ткань моего рукава, а потом
прижалась ко мне, как ласковый котенок. Крылья ее развернулись двумя
большими газовыми полотнищами, сквозь которые был виден закат и вечерние
огни: размытые, дрожащие, зовущие. Я почувствовал полуночный аромат ее
волос. Я обнял и прижал к себе тонкое мальчишеское тело.
Она произнесла:
- Ты знаешь мое желание - следовать за тобой всюду, Наблюдатель.
Всюду!
- Я знаю, Эвлюэлла. Мы все-таки будем счастливыми, - сказал я и еще
крепче обнял ее.
- Мы пойдем в Роум прямо сейчас?
- Я думаю, надо подождать Гормона, - ответил я, покачав головой. - Он
скоро кончит свои изыскания. - Я не хотел говорить ей о своих тревогах.
Она еще ребенок. Ей всего лишь семнадцать весен. Что знала она о тревогах
и годах? А я стар. Не так, конечно, как Роум, но все же достаточно стар.
- Пока мы ждем, - сказала она, - можно мне полетать?
- Ну конечно.
...Краткий отрывок книги для ознакомления...
|